Ceterum censeo Ucraina esse delendam
Наверное, у любого организма, любого живого существа есть право на жизнь, в какой бы враждебной среде ни пришлось бы выживать. Даже несмотря на то, что Украина более всего подпадает под определение агонизирующего обломка Империи, которое ввел Л. Н. Гумилев, можно задаться вопросом, а был ли у современной Украины шанс? Сторонникам Империи или глобального Русского, или Красного проектов сложно ограничить себя рамками современной Украины, которая может и могла на что-то претендовать в 90-х, но потом скатилась где-то в пятую десятку. Трудно загнать сознание, которое оперировало континентами и тысячелетиями, в географические границы региональной страны и серьезно воспринимать и объектность Украины, и камеди-шоу украинской власти. Человек так уж устроен, что тянется к великому и красивому. Думающий всегда предпочтет потратить часы своей жизни на книги и фильмы о Наполеоне, Британской империи или крестоносцах, чем опускать свой мозг в фекалии украинской действительности.
Но, к сожалению, иногда приходится это делать. Хотя бы для того, чтобы почувствовать, куда повернет судно без капитана, или когда нам, живущим на нем, следует спасаться вплавь, надеясь на милость подобравших.
Лет десять назад, во время нахождения в одном украинском think tank, где нормально платили и можно было читать, обсуждать и думать, был поставлен вопрос, есть ли шанс у Украины и что надо делать. Тогда украинские олигархи, по крайней мере Р. Л. Ахметов, были заинтересованы в нормализации, в гармонизации своих отношений со средой, в создании стабильной страны на ближайшие десятилетия, в гарантиях их власти и существованию. Прожекты рождались и умирали, некоторые были перепроданы за рубеж, некоторые выросли в диссертации. Мне же запомнился один, в который при желании можно было поверить и который гипотетический укробацка/хохлобаши мог бы довести или до ничьей, или максимально долго оттягивать поражение и сделать давление на Украину неинтересным и слишком затратным.
Итак, 2010 год. Украина представляет собой среднестатистическое европейское государство со шлейфом имперского прошлого, со средним уровнем коррупции, где можно было жить и работать. Да, в нем нельзя было добиться мировых высот, но 99,9 проц. людей этого и не надо. Кусок хлеба, желательно с икрой, квартира, машина, университет для детей, поездка к морю летом и на лыжи зимой ― всё это худо-бедно могла обеспечить среднему трудолюбивому обывателю работа в Украине образца 2010–2013 годов. Но давление империй (русской и европейской), а также их идеологий ощущалось. Нахождение на линии разлома цивилизаций интуитивно мешало обывателю заниматься стратегическим планированием, быть уверенным в будущем на этой земле своих детей. Очередной майдан 2013–2014 годов жестко швырнул Украину в сторону Запада, но не в объятия, а под ноги. В таких условиях говорить о гарантиях будущего для Украины и ее обитателей вообще нет смысла, так как все ниточки (о которых рассказывал Иешуа Га-Ноцри) ушли с этой страны и превратили ее, по сути, в территорию управления, протекторат.
Таким образом, последний поворот в сторону созидания, который Украина упустила, был в районе 2010–2013 годов.
Могла ли Украина тогда свернуть на путь, который дал бы ей как субъекту шанс? Теоретически могла. Правда, тогда бы она почти не имела ничего общего с сегодняшней рагуляче-нацистской массой с кроваво-черными знаменами. Это как с «Лего». Из тех же деталей, из того же самого населения можно сделать действующую модель чего-то или же расплавить, помешать и получить подобие коровьих экскрементов.
Осознавая то, что империи выдают лучшие показатели по управлению, по обороне, по торговле, образованию, социальным программам и т. д., чем национальные или мультинациональные средние государства, а значит, являются более привлекательными, основным вопросом, который обсуждался при создании модели жизнеспособной альтернативной Украины, был: как уйти от влияния, давления империй, их популярности, пропустить его сквозь себя, свести его к минимуму, которому может противостоять Украина.
Итак, прожект стать второй Византией был упущен к 1993 году. Он уже тогда не вызвал интереса у украинского общества. К тому же любому разработчику этого вопроса рано или поздно приходило в голову, что вместо того чтобы заново изобретать колесо, было бы гораздо менее ресурсозатратно стать просто русским. И уже с этой идентичностью продолжать работу как восстановителю русского пространства и разрабатывать футуристические новеллы (в том числе и духовной экспансии) уже на мощном базисе, а не тратить столетия, чтоб сначала создать базис украинской империи, а потом вводить ее в клуб великих держав. Также следует учитывать, что при таком украинском новоимперском строительстве соблазн слиться с Русским проектом возникал бы в каждом поколении и в конце концов победил бы. Таким образом, учитывая все вышеизложенное, вариант самому стать империей был отвергнут.
Значит, надо было создавать государство, которое не могло соперничать с Россией и Европой по эффективности. Но как раз тут и был найден ответ. Сделать ставку на общество, а государство поставить в максимально подчиненное от общества положение. Сделать его действительно обслуживающей структурой, а не аппаратом насилия. Однако наслаждаясь постмайданными трансформациями Украины, следует обязательно упомянуть, что государство, будучи абстрактным мировоззренческим продуктом народа/общества, должно выражать его цели и интересы, но не идти слепо на поводу желаний всех его членов, особенно самых неразвитых. И тем более не опускать народ до уровня скота и не потворствовать ему. Здесь же следует упомянуть и о необходимости удержания влияния украинской псевдоэлиты и кастрюлеголовой массы в рамках их процента по отношению ко всему населению Украины. Фактически конкуренция и с Россией, и с Европой достигалась бы за счет того, что территория, население, ресурсы и т. д. нуждались бы в меньшем контроле со стороны государства и соответственно общество могло получить большую свободу, и именно ее выставлять как конкурентное преимущество.
Поскольку государственный аппарат Украины был производным от советского, имперского и к тому же менее демократичным (если сравнивать полномочия советов), он не отвечал объективным вызовам, которые выдвигались к среднестатистическому европейскому государству на границах цивилизаций. Империя вынуждена более сильно вторгаться в свободу личности и гражданина, так как ей необходимо удерживать и развивать гигантское пространство (плюс экспансия при наличии лишних ресурсов). Украина же не стояла перед необходимостью такого высокого уровня управления. Однако Украина не хотела снижать степень давления на личность и гражданина, хоть этим и противоречила декларируемому построению более свободного, незалэжного демократического общества и более конкурентоспособной страны. Украина оставила тот же имперский уровень вторжения в сферу личности и гражданина при фактически среднем государстве, однако, чтоб не разорвало уменьшенный котел от большой энергии качественных управленцев, она просто снизила требования к профессионализму управленческого персонала, оставив, а иногда и увеличив его количество.
Таким образом, украинский чиновник или представитель народа мог уже позволить себе выполнить требование Украины и быть дебилом со справкой, работая уже не напрягаясь, в свое удовольствие. Будь украинцы тогда заинтересованы в строительстве новой свободной Украины, они бы обеспечили уход государства из многих сфер, которое оно должно контролировать, будучи империей, и оставили бы государство только на триггерных точках, на которых надо было бы держать таких профессиональных управленцев, которые могли бы с этих точек контролировать и вести процессы на том же уровне эффективности, как и империя, созидая и не допуская распада.
Но желание вкусно есть, сладко спать и меньше работать победило желание оптимизировать государственный аппарат под новые реалии. В принципе, этот процесс будет происходить и дальше. Деградация управления будет приводить к сокращению среды обитания той или иной управленческой системы и из-за бездарности и непрофессионализма ее представителей, дробить территорию, все больше и больше вторгаясь в личное пространство граждан, вплоть до «права первой ночи».
По проекту Альтернативной Украины предполагалось, что государство должно вернуться к системе советов с их исполнительными комитетами, которые должны решать вопросы жизни обществ в городах и селах, районах и областях. За государством должны были остаться лишь пять министерств, которые отвечали бы за те сферы жизни, которые не могли бы решить граждане того или иного региона в одиночку, но для решения которых необходима была бы коллективная воля всего народа и подчинение этой воле. Таким образом, за государством оставались бы МО (включая санэпидемслужбу), МВД, МИД, Минфин и что-то наподобие Министерства капитального строительства, которое отвечало бы за реализацию проектов, для которых необходимы были ресурсы всего государства, не меньше. Все остальные вопросы социум должен был бы решать сам (Вся Власть Совҍтамъ).
Вопросы медицины, образования, культуры должен был решать социум. По сути, уже тогда было видно, что многие сферы культурной и хозяйственной жизни Украины под управлением общеукраинских народных избранников и поставленных министров гибнут. Таким образом, какая разница, уровень каких депутатов от народа и уровень какого исполкома будет решать вопросы за пределами основных пяти государственных сфер. Возможно, ельцинское дать суверенитета/полномочий регионам по максимуму ввергло бы сначала Украину в шок, но потом двигатель или запустился бы по-новому, или мучения прекратились бы. Учитывая уже тогда проявляющуюся деградацию украинской центральной власти и первые признаки проводимого ею отрицательного отбора, возможно, оттолкнувшись от уровня местечковых взглядов, получилось бы создать объективную картину происходящего на Украине и на основе ее уже строить новое государство и выбирать новый путь. Да, многие общины сэкономили бы на врачах и учителях. И уже через два-три поколения обезлюдели бы и были бы поглощены более эффективными, жизнеспособными общинами. Или же были бы вынуждены создать эффективную систему управления селом, городом, районом, ну а там и областью, чтобы как минимум выжить.
Шанс на сосуществование еще давало бы культурно-языковое многообразие, которое обеспечивалось исключительно за деньги той или иной общины. Дети учились бы на том языке, который выбирали их родители, а не больные люди вроде А. В. Парубия или П. А. Порошенко. В любом случае целью было создание такой системы, которая энергию языковых, культурных, религиозных и т. д. конфликтов сегодняшней Украиной в Альтернативной Украине вывела бы из этих сфер. А чтоб эта энергия не блуждала, задача общества и государства ― направить ее на путь созидания.
Первым приложением усилий виделся мост между Востоком и Западом. Тотальная интеграция в Великий шелковый путь до уровня, который бы не мог допустить даже гипотетической вражды между договаривающимися сторонами. В центр государственной политики должны были поставить вопрос, как максимально эффективно сотрудничать с партнерами, строить деголлевскую Европу от Лиссабона до Владивостока, быть высокоскоростным хайвэем, а не вбитым клином, границей, окраиной, Шепетовкой, о которые разбиваются воды уже двух океанов.
Почему же украинская недоэлита все-таки выбрала путь вражды, а не созидания? Думается, что, скорее всего, от лени, нежелания личного развития, нежелания брать на себя ответственность за дальнейшую судьбу государства. Продуктивное встраивание в глобальный процесс требует много ума и мудрости. Для панування же над вбиваемым между Востоком и Западом клином достаточно ума и мудрости уровня самого клина. Плюс за пребывание в статусе клина платят деньги. Так что выбор украинской недоэлиты, который поддерживает управленческий аппарат и народ Украины, очевиден ― это лень, дальнейшая деградация и разложение. Остановится же она на уровне общин, где люди будут знать друг друга в лицо и выживать будут вместе, и командовать ими будет не мифический выродок-депутат из-за пятиметрового забора, а сосед, которого за отсутствие справедливости будут лупить и который будет сам кровь от крови, плоть от плоти общины. Единственное, Украины уже тогда не будет. Образуются адекватные общины и города-полисы, которые на разных условиях будут встраиваться уже не в глобальные, а в имперские проекты (постглобалистские автаркии, по А. Г. Дугину), вплоть до вхождения в состав ядра имперских земель (core lands).
Сергей Климов,
Автор публикации
